Неточные совпадения
Среди них немалое количество неврастеников, они читали Фрейда и, убежденные, что уже «познали себя», особенно крепко были уверены в своей исключительности. Все эти люди желали встать над действительностью, почти все они были беспартийны, ибо опасались, что дисциплина
партии и программы может пагубно отразиться на своеобразии их личной «духовной конституции».
Социальная самооценка этих людей была выражена Алябьевым.
Среда, в которой он вращался, адвокаты с большим самолюбием и нищенской практикой, педагоги средней школы, замученные и раздраженные своей практикой, сытые, но угнетаемые скукой жизни эстеты типа Шемякина, женщины, которые читали историю Французской революции, записки m-me Роллан и восхитительно путали политику с кокетством, молодые литераторы, еще не облаянные и не укушенные критикой, собакой славы, но уже с признаками бешенства в их отношении к вопросу о
социальной ответственности искусства, представители так называемой «богемы», какие-то молчаливые депутаты Думы, причисленные к той или иной
партии, но, видимо, не уверенные, что программы способны удовлетворить все разнообразие их желаний.
Такая отвлеченность и абсолютность в политике на практике ведут к тому, что интересы своей
партии или
социальной группы ставятся выше интересов страны и народа, интересы части — выше интересов целого.
Поистине проблемы, связанные с Индией, Китаем или миром мусульманским, с океанами и материками, более космичны по своей природе, чем замкнутые проблемы борьбы
партий и
социальных групп.
Убийство Александра II
партией Народной Воли проводит резкую грань в наших
социальных течениях.
Социальные акты правителя государства, хозяина предприятия, главы семьи, лидера
партии суть и личные акты, за которые он ответствен.
Но это конкретно-универсальное содержание личности никогда не означает, что она помещает свою совесть и своё сознание в общество, в государство, народ, класс,
партию, церковь, как
социальный институт.
Человек склонен возвышать себя через свою
социальную группу,
партию, профессию, но это как раз есть не личное, а безличное возвышение.
Коллективизм всегда авторитарен, в нем центр сознания и совести помещен вне личности в массовых, коллективных
социальных группировках, например в войске, в тоталитарных
партиях.
Условная, как бы социально организованная ложь накопляется в семействе, в классе, в сословии, в
партии, в идеологическом направлении, в вероисповедании, в национальности, в государстве, во всех
социальных группировках.
И это
социальное насилие над свободой совести совершается не только государством, властью, внешней церковью, пользующейся органами государственной власти, но и «общественным мнением», «общественным мнением» семьи, национальности, класса, сословия,
партии и пр.
Ее нет в тех нравственных актах и суждениях, которые определяются наслоениями
социальной среды, наследственности, общественного мнения,
партии и пр., т. е. нет в значительной части нравственной жизни.
Нравственный акт и оценка личности окутаны
социальными наслоениями групп, семейств, классов,
партий, направлений, верований, предвзятых идей, и до свободного и чистого нравственного суждения тут невозможно добраться.
Недостаточно разделять
социальную программу коммунизма, чтобы быть членом коммунистической
партии.
Но это значит, что социал-демократия не хочет быть «миросозерцанием», она хочет быть лишь политической
партией, лишь системой
социальных реформ.
Можно ли быть коммунистом, членом
партии и вместе с тем верующим, христианином, можно ли разделять
социальную программу коммунизма и не разделять коммунистического миросозерцания, не быть диалектическим материалистом и безбожником?
Советская власть есть не только власть коммунистической
партии, претендующей осуществить
социальную правду, она есть также государство и имеет объективную природу всякого государства, она заинтересована в защите государства и в его экономическом развитии, без которого власть может пасть.
Так как у рабочих бывают еще остатки религиозных предрассудков, то их можно принимать в коммунистическую
партию, если они разделяют
социальную программу коммунизма, не справляясь об их религиозных верованиях.
Религия совсем не есть частное дело внутри коммунистической
партии, тут она самое общее, самое
социальное дело, тут нужна беспощадная борьба с религией.
Происходит борьба
партий, борьба
социальных классов и групп и образуется равнодействующая в этой борьбе.
Партии с их программами и тактиками не могут сейчас предстать в чистом виде, все они не таковы, какими были бы в мирное время, в спокойных условиях политической деятельности и
социального реформирования общества.
Есть гораздо больше оснований думать, что крестьяне и рабочие,
социальный вес которых неизбежно возрастет, будут стремиться к профессионализму, корпоративному представительству и самоуправлению, к «советскому» принципу, но в истинном и реальном смысле слова, а не в том фиктивном, которым прикрывается диктатура коммунистической
партии в «советской» России.
Борьба
партий и классов, политические и
социальные страсти многих заставляют забывать, что русская революция протекает в атмосфере страшной войны и что все партийные группировки с их громкими лозунгами создаются под давлением войны.